Знаете, я редко даю деньги попрошайкам.

Знаете, я вообще редко что-то даю им.

Если ко мне подходит грязный мальчик и просит денег на хлеб, я скорее куплю ему хлеб, и пусть он уйдет в обиде, проклиная меня и чертов мир. Да, мальчик, я знаю, что вечером ты вернешься в свою подворотню или подмостовье, и там тебя будут бить за то, что ты принес бесполезный хлеб вместо нескольких копеек. Но наверное, если так все происходит, пора что-то менять. А пока получается, что деньги мои уйдут не на что-то нужное тебе, мне или кому-то еще, а на укоренение позиций бездомности, бомжевания и разложения в чистом виде.

Есть один человек, которому я с радостью отдаю деньги, продукты, улыбки. Но попрошайкой его звать нельзя. Звать его нужно дедушкой Витей. Он всегда сидит на крылечке оптовки, рядом с рынком. Опрятный, скромный, с вечно пустой кепочкой и старым костыльком. Когда я иду мимо, я всегда останавливаюсь у прилавков и покупаю ему яблочко. Он каждый раз радуется, как ребенок.

Сегодня у меня были деньги. Да, они были на то, чтобы прожить 5 дней. Ну и что? Я купила ему яблок, овощей, паштет и молоко, макароны и пачку чая. Его благодарность и полуслепые глаза, которые светятся воскреснувшей верой в человека, достойны этого.

Я буду заботиться о нем так. А может, напрошусь на чаек когда-нибудь. Если у него есть место, где он пьет чай, разумеется. Я принесу ему булочек, пирожков и пачку хорошего чая и сахара. И он расскажет мне, что работал сварщиком, а может, академиком. Я услышу о том, как он был на войне, а может, и не был вовсе. Наверняка, если у него есть дом, то он очень скромный, пустой и чистый. А может, у него даже когда-то была кошка. 

Я люблю, когда ко мне тянутся бездомные собаки и кошки. Они бегут за мной, они вытягивают шеи для ласки. А я покупаю им сосиски.

Это не желание выглядеть добреньким и светлым.

Это не повальное чувство жалости.

Это равноценный обмен. Уличные существа — живые. И они с гордостью об этом говорят. Только подойди, прояви заботу и внимание, и они поймут, что ещё не все мертвы и гнилы. И что можно жить. И жить лучше, и дальше, и больше.